— Но новая поправка не потребует дополнительных денег.
— А законопроект в нынешнем виде появился года полтора назад. Был предыдущий вариант, о котором нас спрашивали, а почему эти нормы дублируются в Жилищном кодексе? Мы там пытались внести изменения не в 44-ю статью ЖК, а в 36-ю, и прописать то, что уже прописано в других законах. По тому варианту собственников в многоквартирном доме жестко обязывали финансировать обустройство пандуса в любом случае, а это нарушение их прав. И потом мы пришли к нынешнему варианту законопроекта.
— В предыдущем созыве Госдумы, куда вы тоже входили, проблема доступа в многоквартирные дома озвучивалась?
— Нет.
— Нет? В Думе было два депутата на инвалидных колясках, и проблеме много лет!
— Обращения граждан появились в 2009–2010 годах, я именно тогда об этой теме услышал. Видимо, после того как Россия стала активно готовиться к Паралимпийским играм в Сочи, много людей с инвалидностью решили, что хватит сидеть дома — а на улицу-то выйти нельзя. Может быть, поэтому стали так часто обращаться.
— Люди с инвалидностью, с которыми я общаюсь, говорят о трех проблемных направлениях: о доступе к образованию, трудоустройстве и — отдельные категории — о доступе к лекарствам. На это все жалуются. Все эти права давно закреплены в законе «О социальной защите инвалидов в РФ». Как вы оцениваете этот закон, если понятно, что он как минимум в этой части не работает?
— Это вопрос, наверное, не ко мне, а к законодателям, которые в 1995 году принимали законы. Он прогрессивный с точки зрения изложения сути и защиты прав. Но, к сожалению, принимая закон, забыли просчитать, сколько он будет стоить. Поэтому он себя дискредитировал. Тем более что потом был принят закон о монетизации льгот, который вообще все разрушил, — тоже великолепная идея, но ресурсов на нее было мало, и многие люди вообще лишились льготных услуг. Скажите сами, закон о социальной защите инвалидов выполняет ту миссию, которую в него закладывали в 1995-м? Я считаю, что нет. Он настраивал человека на долгие судебные тяжбы с государством и бизнесом по защите своих прав, например, при исполнении статьи 15-й о доступности среды.
— Вы сами передвигаетесь на коляске. От каких неудобств и проблем людей с инвалидностью страдаете вы?
— Я получил травму в 1986 году. Два года у меня не было коляски, и пять лет я вообще не мог выйти из квартиры на четвертом этаже хрущевки. Тогда я занимался на тренажерах, писал письма и звонил друзьям, учился в школе на дому. Наверное, три года врачи убеждали меня, что я буду ходить.
Потом я поступил в Красноярский госуниверситет, папа и дядя стали возить меня на лекции. Но у меня низкая травма и сильные руки, и благодаря курсам реабилитации я научился преодолевать ступеньки и бордюры.
В 1993 году я переехал в Москву, жил на третьем этаже в доме без лифта. Каждый день спускался на руках по лестнице, ехал на вокзал, садился в электричку и отправлялся тренироваться. Пять лет, зимой и летом, каждый день, пока нам не подарили машину.
Сейчас тяжело сказать, от чего я страдаю. Никогда не страдал: ни в 1990-е, ни сейчас.
— Ну, я ведь о трудностях спрашиваю, а не об ощущениях.
— Самое трудное, наверное, для любого человека на коляске, когда подъезжаешь к зданию, а там ступеньки. И некого попросить помочь. Было бы у меня время, я бы каждый раз, как сталкиваюсь с этим, обращался в суд. Еще обидно, когда едешь куда-то или летишь с сопровождающим и сотрудники учреждений или аэропорта общаются не с тобой, а с этим сопровождающим.